Хлеб vs. нефть. Почему нас радует рост экспорта зерна и не радует — нефти
В последнее время мне несколько раз приходилось слышать, что в прошлом году мы заработали на экспорте пшеницы больше, чем на экспорте нефти. Первый раз я просто удивился, но на четвертый-пятый понял, что байка эта пошла по умам. И что в нее радостно верят. Окончательно добило меня сообщение, что министр сельского хозяйства Александр Ткачев назвал зерно основным источником экспортных доходов России. Правда, оказалось, что министр все же говорил о будущем.
Но сделать зерно основой внешней торговли будет, мягко говоря, очень непросто. Возьмем цифры Росстата. Сырой нефти мы в прошлом году экспортировали на $89,5 млрд, а все продтовары и сельхозсырье – на $16,1 млрд. Из них злаков (к коим как раз и относится пшеница) мы экспортировали всего на $5,6 млрд.
Если не верите Росстату, то можно пересчитать самостоятельно. Россия в 2015 г. экспортировала примерно 241 млн т сырой нефти. Средняя цена на нефть марки Urals была чуть менее $380 за тонну. Максимальная же цена за тонну российской пшеницы была более чем вдвое ниже нефти. Среднегодовая цена американской пшеницы была порядка $200 за тонну – но она стоила примерно на $20 дороже российской. Зерна мы экспортировали всего 34 млн т, из них пшеницы – только 24,6 млн т. Короче, как ни считай, ну никак по экспорту зерна мы нефть обойти не могли, вот вообще никак. Я бы еще скромно напомнил об экспорте 170 млн т нефтепродуктов. Это солидный объем – про массовый экспорт печенья я лично не слышал.
Ситуация не слишком изменилась в 2016 г., хотя экспорт злаков в физическом выражении вырос фантастически: за январь – май на 50%. Экспорт же сырой нефти увеличился только на 5,3%. В стоимостном выражении экспорт нефти за первые пять месяцев текущего года составил $26,1 млрд, а всех продовольственных товаров – $6,2 млрд, из них злаков – $2,1 млрд. Все равно пропасть.
Однако такого рода байки с удовольствием воспринимаются массовым сознанием. Хотя экспорт зерна – это все же не экономика четвертого уклада, а скорее возвращение к структуре экспорта столетней давности. Между тем у нас есть все шансы уже скоро превзойти исторические рекорды СССР по добыче нефти – но это, уверен, вызовет только кривые ухмылки: «Опять эта нефть, да кому она нужна». Это, правда, никак не бьется с уверенным ростом нашего нефтяного экспорта, но причина такого отношения показательна, хотя и понятна. Мы перекормлены историями про нефтяное проклятье. И никто не хочет объяснять, зачем США нарастили добычу нефти за последние 10 лет на 85%, обогнав по годовому уровню нас и догнав саудитов. Кстати, на мировом рынке зерна нашим главным конкурентом являются как раз США. В этом и секрет успеха американской экономики – и нефть добывают, и пшеницу выращивают, и айфоны и 3D-принтеры производят. Мы же живем в уверенности, что хуже нефти ничего не бывает и инновации у нас появятся, когда нефть кончится. Хотя в реальности экономика – это не игра с нулевой суммой.
Автор – генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности
Хлеб vs. нефть. Почему нас радует рост экспорта зерна и не радует — нефти
В последнее время мне несколько раз приходилось слышать, что в прошлом году мы заработали на экспорте пшеницы больше, чем на экспорте нефти. Первый раз я просто удивился, но на четвертый-пятый понял, что байка эта пошла по умам. И что в нее радостно верят. Окончательно добило меня сообщение, что министр сельского хозяйства Александр Ткачев назвал зерно основным источником экспортных доходов России. Правда, оказалось, что министр все же говорил о будущем.
Но сделать зерно основой внешней торговли будет, мягко говоря, очень непросто. Возьмем цифры Росстата. Сырой нефти мы в прошлом году экспортировали на $89,5 млрд, а все продтовары и сельхозсырье – на $16,1 млрд. Из них злаков (к коим как раз и относится пшеница) мы экспортировали всего на $5,6 млрд.
Если не верите Росстату, то можно пересчитать самостоятельно. Россия в 2015 г. экспортировала примерно 241 млн т сырой нефти. Средняя цена на нефть марки Urals была чуть менее $380 за тонну. Максимальная же цена за тонну российской пшеницы была более чем вдвое ниже нефти. Среднегодовая цена американской пшеницы была порядка $200 за тонну – но она стоила примерно на $20 дороже российской. Зерна мы экспортировали всего 34 млн т, из них пшеницы – только 24,6 млн т. Короче, как ни считай, ну никак по экспорту зерна мы нефть обойти не могли, вот вообще никак. Я бы еще скромно напомнил об экспорте 170 млн т нефтепродуктов. Это солидный объем – про массовый экспорт печенья я лично не слышал.
Ситуация не слишком изменилась в 2016 г., хотя экспорт злаков в физическом выражении вырос фантастически: за январь – май на 50%. Экспорт же сырой нефти увеличился только на 5,3%. В стоимостном выражении экспорт нефти за первые пять месяцев текущего года составил $26,1 млрд, а всех продовольственных товаров – $6,2 млрд, из них злаков – $2,1 млрд. Все равно пропасть.
Однако такого рода байки с удовольствием воспринимаются массовым сознанием. Хотя экспорт зерна – это все же не экономика четвертого уклада, а скорее возвращение к структуре экспорта столетней давности. Между тем у нас есть все шансы уже скоро превзойти исторические рекорды СССР по добыче нефти – но это, уверен, вызовет только кривые ухмылки: «Опять эта нефть, да кому она нужна». Это, правда, никак не бьется с уверенным ростом нашего нефтяного экспорта, но причина такого отношения показательна, хотя и понятна. Мы перекормлены историями про нефтяное проклятье. И никто не хочет объяснять, зачем США нарастили добычу нефти за последние 10 лет на 85%, обогнав по годовому уровню нас и догнав саудитов. Кстати, на мировом рынке зерна нашим главным конкурентом являются как раз США. В этом и секрет успеха американской экономики – и нефть добывают, и пшеницу выращивают, и айфоны и 3D-принтеры производят. Мы же живем в уверенности, что хуже нефти ничего не бывает и инновации у нас появятся, когда нефть кончится. Хотя в реальности экономика – это не игра с нулевой суммой.
Автор – генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности
Новости по теме: