Аркадий Злочевский: «Экспортную пошлину на зерновые нужно отменить!»
Президент Российского Зернового Союза Аркадий Леонидович Злочевский в интервью с корреспондентом «РосАгроЭко» поделился своим мнением о состоянии отрасли.
— Аркадий Леонидович, на пресс-конференции Вы говорили о практике «» Минсельхоза. Это напоминает времена заката СССР, когда такая практика широко использовалась. Масштабы сейчас те же или мы имеем статистическую погрешность, возможно, некоторые уловки?
— Практика с приписками у нас давняя. Были они и в советские и в постсоветские времена. Приписки уже в современной России появлялись за счёт давления со стороны разного уровня власти. Бывала, впрочем, совершенно обратная ситуация: зерно прятали и не отражали в отчётности, чтобы пустить потом по серым и чёрным схемам. Сейчас крестьяне рассказывают о том, что на них оказывают давление местные власти, чтобы они выполняли спущенный сверху план. На их объективные возражения о невозможности выполнить план из-за погоды или иных проблем, им поясняют, что в таком случае они не получат субсидии. Бесспорно, это толкает крестьянские хозяйства идти по пути «приписок». А всё упирается в то, что чиновнику одного уровня надо отчитываться перед вышестоящим коллегой о том, что показатели выполнены вопреки здравому смыслу.
— «Плавающая» экспортная пошлина пошла на пользу или во вред производителям?
— Карман экспортёров не страдает от применения плавающий пошлины, а вот крестьянские хозяйства понесли потери суммарно примерно в 300 млрд рублей. Это потери от разницы в ценах, по которым та же пшеница могла бы продаваться, и по которым она в итоге продавалось под воздействием принятых мер. В этом сезоне эти потери будут ещё больше за счёт роста мировых цен и цен, по которым продают наши конкуренты. Рассказы о том, что пошлина вернётся в крестьянские карманы, так и остаются словами. Во-первых, деньги возвращают не в те карманы, а во вторых, размер собранный пошлины на текущий момент составил 58 млрд рублей при суммарных потерях 300 млрд.
— Какие меры таможенно-тарифного регулирования стоит применять?
— Отменить экспортную пошлину на зерновые. Это неадекватный механизм, не отвечающий на поставленные задачи и не влияющий на конъюнктуру внутреннего рынка. И весь отрыв от мирового рынка происходит за счёт повышения цен на самом мировом рынке, а не за счёт понижения внутренних цен. Именно это мы сейчас наблюдаем. После традиционного падения цен на старте продаж, сейчас в ноябре они уже медленно поползли вверх.
У нас сегодня внутренняя цена, по которой продаёт крестьянин, идёт с отрывом от мировой цены в сто с лишним долларов за тонну. Вклад пошлины мы оцениваем в 60 долларов за тонну. Если пошлину убрать, то весь потенциал этого ресурса при условии сохранении сбалансированности внутреннего рынка, не составит даже этих 60 долларов за тонну. Здесь я не учитываю стоимость удобрений и стоимость техники. Поэтому смысла держать эту пошлину нет. Её отмена приведёт к понижению мировых цен, ведь мы не только перестанем провоцировать конкуренцию, но и сохраним внутреннюю мотивацию для производственных процессов на том же уровне.
Если говорим о том, как решать проблемы, ради которых вводились эти меры, то всё элементарно. Нельзя подавлять цены. Вместо этого нужно заниматься помощью малоимущим карманам, компенсируя рост стоимости.
Кроме того рост цен был вызван и тем, что мы всколыхнули мировой рынок информацией о снижении поставок.
— Как Вы оцениваете принятые решения по ограничению экспорта минеральных удобрений?
— Не понимаю логики тех, кто принимал это решение. Будто мы живём в собственном обособленном мире, отрезанном от мирового рынка. Мы входим в топ «три» поставщиков удобрений на мировом рынке и ценовая ситуация во многом зависит и от нас. И сейчас, когда ряд производителей в Европе закрыли свои заводы из-за стоимости газа, мы убираем наш ресурс с рынка, и считаем, что это понизит наши внутренние цены? Да это только повысит мировые цены! В условиях, когда наши производители производят 80 процентов удобрений на внешние рынки, как можно сохранить низкие внутренние цены?
Надо было зафиксировать цены для отечественных сельхозпроизводителей. Зафиксировали. На форуме в Российском союзе промышленников и предпринимателей советник генерального директора «Уралкалий» Ринат Гийзатулллин заявил, что цена на селитру составляет 24 тысячи рублей. Не знаю, кому они её поставляют по этой цене. Но для нас, сельхозпроизводителей, селитры по такой цене нет и в помине. А вот по 33 тысячи рублей, пожалуйста. Если где-то селитру предлагают по 24 тысячи рублей цене, значит, её в реальности нет в наличии.
В созданных нами же условиях грядёт повышение мировых цен, и как следствие, наших.
— То есть по вашему прогнозу нас ждёт дальнейший рост цен?
Сейчас мы подняли мировые цены до предельного уровня покупательской способности. Мы доходим уже до цен 2008 года, когда пшеница достигала цены в 420 долларов за тонну. Тогда падали объёмы производства на фоне наращивания спроса. Но стоимость была достаточно быстро скорректирована за счёт обеспечения взрывного роста производства.
Мы ещё не достигли пика цен 2008 года, но уже близки к нему. И сейчас нет объективных причин для роста цен. Но мы генерируем дополнительную производственную деятельность у наших конкурентов, а у себя демотивируем. Более того, мы лишаем себя возможности поддержать производство на текущем уровне. Так, мы делаем подарок этими ценами конкурентам. Они только наращивает производственные площади. Кроме того мы сгенерировали дополнительный спрос на удобрения.
— Насколько Правительство прислушиваются к мнению представителей отраслевых союзов?
— Очень трудно донести информацию о том, что происходит наверх. Мы готовим аналитические отчёты, прогнозы, предлагаем успешные решения. Но нас не слышат. Чиновники ставят галочки в графе «отчёт о выполнении принятых мер», эффективность которых никто не проверяет. В том числе никто не проверяет, что приносит бумеранг от этих мер.
Аркадий Злочевский: «Экспортную пошлину на зерновые нужно отменить!»
Президент Российского Зернового Союза Аркадий Леонидович Злочевский в интервью с корреспондентом «РосАгроЭко» поделился своим мнением о состоянии отрасли.
— Аркадий Леонидович, на пресс-конференции Вы говорили о практике «» Минсельхоза. Это напоминает времена заката СССР, когда такая практика широко использовалась. Масштабы сейчас те же или мы имеем статистическую погрешность, возможно, некоторые уловки?
— Практика с приписками у нас давняя. Были они и в советские и в постсоветские времена. Приписки уже в современной России появлялись за счёт давления со стороны разного уровня власти. Бывала, впрочем, совершенно обратная ситуация: зерно прятали и не отражали в отчётности, чтобы пустить потом по серым и чёрным схемам. Сейчас крестьяне рассказывают о том, что на них оказывают давление местные власти, чтобы они выполняли спущенный сверху план. На их объективные возражения о невозможности выполнить план из-за погоды или иных проблем, им поясняют, что в таком случае они не получат субсидии. Бесспорно, это толкает крестьянские хозяйства идти по пути «приписок». А всё упирается в то, что чиновнику одного уровня надо отчитываться перед вышестоящим коллегой о том, что показатели выполнены вопреки здравому смыслу.
— «Плавающая» экспортная пошлина пошла на пользу или во вред производителям?
— Карман экспортёров не страдает от применения плавающий пошлины, а вот крестьянские хозяйства понесли потери суммарно примерно в 300 млрд рублей. Это потери от разницы в ценах, по которым та же пшеница могла бы продаваться, и по которым она в итоге продавалось под воздействием принятых мер. В этом сезоне эти потери будут ещё больше за счёт роста мировых цен и цен, по которым продают наши конкуренты. Рассказы о том, что пошлина вернётся в крестьянские карманы, так и остаются словами. Во-первых, деньги возвращают не в те карманы, а во вторых, размер собранный пошлины на текущий момент составил 58 млрд рублей при суммарных потерях 300 млрд.
— Какие меры таможенно-тарифного регулирования стоит применять?
— Отменить экспортную пошлину на зерновые. Это неадекватный механизм, не отвечающий на поставленные задачи и не влияющий на конъюнктуру внутреннего рынка. И весь отрыв от мирового рынка происходит за счёт повышения цен на самом мировом рынке, а не за счёт понижения внутренних цен. Именно это мы сейчас наблюдаем. После традиционного падения цен на старте продаж, сейчас в ноябре они уже медленно поползли вверх.
У нас сегодня внутренняя цена, по которой продаёт крестьянин, идёт с отрывом от мировой цены в сто с лишним долларов за тонну. Вклад пошлины мы оцениваем в 60 долларов за тонну. Если пошлину убрать, то весь потенциал этого ресурса при условии сохранении сбалансированности внутреннего рынка, не составит даже этих 60 долларов за тонну. Здесь я не учитываю стоимость удобрений и стоимость техники. Поэтому смысла держать эту пошлину нет. Её отмена приведёт к понижению мировых цен, ведь мы не только перестанем провоцировать конкуренцию, но и сохраним внутреннюю мотивацию для производственных процессов на том же уровне.
Если говорим о том, как решать проблемы, ради которых вводились эти меры, то всё элементарно. Нельзя подавлять цены. Вместо этого нужно заниматься помощью малоимущим карманам, компенсируя рост стоимости.
Кроме того рост цен был вызван и тем, что мы всколыхнули мировой рынок информацией о снижении поставок.
— Как Вы оцениваете принятые решения по ограничению экспорта минеральных удобрений?
— Не понимаю логики тех, кто принимал это решение. Будто мы живём в собственном обособленном мире, отрезанном от мирового рынка. Мы входим в топ «три» поставщиков удобрений на мировом рынке и ценовая ситуация во многом зависит и от нас. И сейчас, когда ряд производителей в Европе закрыли свои заводы из-за стоимости газа, мы убираем наш ресурс с рынка, и считаем, что это понизит наши внутренние цены? Да это только повысит мировые цены! В условиях, когда наши производители производят 80 процентов удобрений на внешние рынки, как можно сохранить низкие внутренние цены?
Надо было зафиксировать цены для отечественных сельхозпроизводителей. Зафиксировали. На форуме в Российском союзе промышленников и предпринимателей советник генерального директора «Уралкалий» Ринат Гийзатулллин заявил, что цена на селитру составляет 24 тысячи рублей. Не знаю, кому они её поставляют по этой цене. Но для нас, сельхозпроизводителей, селитры по такой цене нет и в помине. А вот по 33 тысячи рублей, пожалуйста. Если где-то селитру предлагают по 24 тысячи рублей цене, значит, её в реальности нет в наличии.
В созданных нами же условиях грядёт повышение мировых цен, и как следствие, наших.
— То есть по вашему прогнозу нас ждёт дальнейший рост цен?
Сейчас мы подняли мировые цены до предельного уровня покупательской способности. Мы доходим уже до цен 2008 года, когда пшеница достигала цены в 420 долларов за тонну. Тогда падали объёмы производства на фоне наращивания спроса. Но стоимость была достаточно быстро скорректирована за счёт обеспечения взрывного роста производства.
Мы ещё не достигли пика цен 2008 года, но уже близки к нему. И сейчас нет объективных причин для роста цен. Но мы генерируем дополнительную производственную деятельность у наших конкурентов, а у себя демотивируем. Более того, мы лишаем себя возможности поддержать производство на текущем уровне. Так, мы делаем подарок этими ценами конкурентам. Они только наращивает производственные площади. Кроме того мы сгенерировали дополнительный спрос на удобрения.
— Насколько Правительство прислушиваются к мнению представителей отраслевых союзов?
— Очень трудно донести информацию о том, что происходит наверх. Мы готовим аналитические отчёты, прогнозы, предлагаем успешные решения. Но нас не слышат. Чиновники ставят галочки в графе «отчёт о выполнении принятых мер», эффективность которых никто не проверяет. В том числе никто не проверяет, что приносит бумеранг от этих мер.
Новости по теме: