Введенный Россией запрет на поставки пшеницы в страны ЕАЭС (в том числе в Казахстан) лишил мукомолов страны доступа к дешевому сырью. Одновременно с этим, поставки дешевой российской муки продолжаются, что делает неконкурентоспособной продукцию отечественных зернопереработчиков. Это ведет к коллапсу всей мукомольной отрасли РК.
Об этом рассказал , президент , выступая на конференции Asia Gran&Oil 2002 в Нур-Султане.
Россия приняла решение ограничить экспорт зерна в страны ЕАЭС 14 марта. Мукомолам Казахстана не понадобилось много времени, чтобы проанализировать складывающуюся ситуацию и понять, что они оказались в ловушке. Если российскую пшеницу они покупали по 116-117 тыс. тенге/тонна, то теперь им осталась доступна только казахстанская, цена на которую к настоящему моменту взлетела уже до 150 тыс. тенге/тонна.
При этом, в самой России цены на зерно практически не изменились, а значит, а российская мука осталась намного дешевле казахстанской. Ее свободный приток на рынок РК ведет к вытеснению отечественных производителей.
Дополнительным ударом по отечественному мукомолью стало решение правительства РК на два месяца ввести квоту на экспорт муки в объеме 300 тыс. тонн. Евгений Ган считает это решение ошибкой, поскольку квота ограничит возможность мукомолов компенсировать экспортом потери на внутреннем рынке.
- Есть два вопроса — обеспечение продовольственной безопасности внутри страны, и второе — это экспорт, - прокомментировал ситуацию Евгений Ган. - Да, действительно, у нас на 1 марта, согласно статистике и расчетам, было 5,9 млн тонн продовольственного зерна. Если брать статистику за последние три года, то в среднем за пять месяцев, до получения зерна нового урожая (с 1 марта по 1 августа) мы обычно экспортировали примерно 2,5 млн тонн пшеницы и примерно 800 тыс. тонн муки в зерновом эквиваленте. На внутренний рынок бы ушло порядка 900 тыс. тонн. Так что, если взять за основу среднестатистические объемы по экспорт у зерна и муки, и по внутреннему потреблению, то в сухом остатке мы должны иметь 1,9 млн тонн. Вроде бы как все хорошо. Но тут нужно учесть — если Россия зарыла экспорт, то мы должны учесть дополнительные поставки в Кыргызстан в объеме порядка 100 тыс. тонн. Второе — мы должны понимать, что как только где-то чего-то не хватает, как тут же появляется ажиотажный спрос, все покупают больше и зерна, и муки. И плюс к тому, мы понимаем, что статистика не всегда верна. У нас к ней есть большое недоверие. Потому что когда я смотрю на то, какое наличие зерна у сельхозтоваропроизводителей показывает статистика, это 500 - 800 тыс. тонн. На это я все время говорю — покажите мне тех крестьян, которые могут позволить себе роскошь хранить такие большие объемы. Понятно, что это совсем не так.
Поэтому у Союза зернопереработчиков Казахстана, в отличие от Зернового союза Казахстана, возникли большие сомнения в том, что цифры по наличию продовольственной пшеницы в 5,9 млн тонн на 1 марта — достоверны. Все признают, что расхождение официальных и реальных цифр было всегда, но оно перекрывалось нелегальным импортом из России. Но сейчас, когда он остановился, перекрывать нечем. Поэтому расхождение официальных цифр и реальных по наличию зерна Евгений Ган оценил как минимум в 1 млн тонн. Именно поэтому Союз зернопереработчиков и поднял вопрос о введении ограничений на экспорт зерна из Казахстана.
- Если бы нас кто-то успокоил, тогда бы вопросов не было, - отметил Евгений Ган. - Мы просили быстро провести инвентаризацию зерна, чтобы увидеть реальные цифры. Но нам отказали — сказали, что технически это не возможно. Хотя, всё возможно — было бы желание.
В настоящий момент мукомолы оказались между молотом и наковальней. С одной стороны — сельхозтоваропроизводители, которые хотят продать свой товар дороже (и это правильно, фермер должен получать достойную оплату своего труда). С другой стороны — есть покупатели, которым невозможно объяснить, почему Казахстан продает на экспорт огромный объем зерна, а свою страну дешевой мукой не можем. И в глазах клиентов виноваты в этом именно зернопереработчики. Хотя они зависят от цен на сырье.
- И мы сейчас имеем такую ситуацию — все казахстанские мельницы пока еще работают на дешевом российском зерне, которое было закуплено до введения ограничений на экспорт в России, - сказал Евгений Ган. - Как оно кончится, им придется останавливать производство. Я проехал три области — Костанайская, Северо-Казахстанская, Павлодарская. У всех мукомолов одна и та же ситуация.
Улучшение ситуации ожидается только к моменту получения Казахстаном нового урожая зерна. Кроме того, поддержать мукомолов могли бы длинные дешевые кредитные ресурсы, что позволило бы мельницам закупать зерно в моменты, когда оно стоит дешево.
Российская мука захватывает рынок Казахстана
Введенный Россией запрет на поставки пшеницы в страны ЕАЭС (в том числе в Казахстан) лишил мукомолов страны доступа к дешевому сырью. Одновременно с этим, поставки дешевой российской муки продолжаются, что делает неконкурентоспособной продукцию отечественных зернопереработчиков. Это ведет к коллапсу всей мукомольной отрасли РК.
Об этом рассказал , президент , выступая на конференции Asia Gran&Oil 2002 в Нур-Султане.
Россия приняла решение ограничить экспорт зерна в страны ЕАЭС 14 марта. Мукомолам Казахстана не понадобилось много времени, чтобы проанализировать складывающуюся ситуацию и понять, что они оказались в ловушке. Если российскую пшеницу они покупали по 116-117 тыс. тенге/тонна, то теперь им осталась доступна только казахстанская, цена на которую к настоящему моменту взлетела уже до 150 тыс. тенге/тонна.
При этом, в самой России цены на зерно практически не изменились, а значит, а российская мука осталась намного дешевле казахстанской. Ее свободный приток на рынок РК ведет к вытеснению отечественных производителей.
Дополнительным ударом по отечественному мукомолью стало решение правительства РК на два месяца ввести квоту на экспорт муки в объеме 300 тыс. тонн. Евгений Ган считает это решение ошибкой, поскольку квота ограничит возможность мукомолов компенсировать экспортом потери на внутреннем рынке.
- Есть два вопроса — обеспечение продовольственной безопасности внутри страны, и второе — это экспорт, - прокомментировал ситуацию Евгений Ган. - Да, действительно, у нас на 1 марта, согласно статистике и расчетам, было 5,9 млн тонн продовольственного зерна. Если брать статистику за последние три года, то в среднем за пять месяцев, до получения зерна нового урожая (с 1 марта по 1 августа) мы обычно экспортировали примерно 2,5 млн тонн пшеницы и примерно 800 тыс. тонн муки в зерновом эквиваленте. На внутренний рынок бы ушло порядка 900 тыс. тонн. Так что, если взять за основу среднестатистические объемы по экспорт у зерна и муки, и по внутреннему потреблению, то в сухом остатке мы должны иметь 1,9 млн тонн. Вроде бы как все хорошо. Но тут нужно учесть — если Россия зарыла экспорт, то мы должны учесть дополнительные поставки в Кыргызстан в объеме порядка 100 тыс. тонн. Второе — мы должны понимать, что как только где-то чего-то не хватает, как тут же появляется ажиотажный спрос, все покупают больше и зерна, и муки. И плюс к тому, мы понимаем, что статистика не всегда верна. У нас к ней есть большое недоверие. Потому что когда я смотрю на то, какое наличие зерна у сельхозтоваропроизводителей показывает статистика, это 500 - 800 тыс. тонн. На это я все время говорю — покажите мне тех крестьян, которые могут позволить себе роскошь хранить такие большие объемы. Понятно, что это совсем не так.
Поэтому у Союза зернопереработчиков Казахстана, в отличие от Зернового союза Казахстана, возникли большие сомнения в том, что цифры по наличию продовольственной пшеницы в 5,9 млн тонн на 1 марта — достоверны. Все признают, что расхождение официальных и реальных цифр было всегда, но оно перекрывалось нелегальным импортом из России. Но сейчас, когда он остановился, перекрывать нечем. Поэтому расхождение официальных цифр и реальных по наличию зерна Евгений Ган оценил как минимум в 1 млн тонн. Именно поэтому Союз зернопереработчиков и поднял вопрос о введении ограничений на экспорт зерна из Казахстана.
- Если бы нас кто-то успокоил, тогда бы вопросов не было, - отметил Евгений Ган. - Мы просили быстро провести инвентаризацию зерна, чтобы увидеть реальные цифры. Но нам отказали — сказали, что технически это не возможно. Хотя, всё возможно — было бы желание.
В настоящий момент мукомолы оказались между молотом и наковальней. С одной стороны — сельхозтоваропроизводители, которые хотят продать свой товар дороже (и это правильно, фермер должен получать достойную оплату своего труда). С другой стороны — есть покупатели, которым невозможно объяснить, почему Казахстан продает на экспорт огромный объем зерна, а свою страну дешевой мукой не можем. И в глазах клиентов виноваты в этом именно зернопереработчики. Хотя они зависят от цен на сырье.
- И мы сейчас имеем такую ситуацию — все казахстанские мельницы пока еще работают на дешевом российском зерне, которое было закуплено до введения ограничений на экспорт в России, - сказал Евгений Ган. - Как оно кончится, им придется останавливать производство. Я проехал три области — Костанайская, Северо-Казахстанская, Павлодарская. У всех мукомолов одна и та же ситуация.
Улучшение ситуации ожидается только к моменту получения Казахстаном нового урожая зерна. Кроме того, поддержать мукомолов могли бы длинные дешевые кредитные ресурсы, что позволило бы мельницам закупать зерно в моменты, когда оно стоит дешево.
Новости по теме: